Медсестра Таня. Часть 1

Единственным разумным объяснением этого странного влечения были медсестры. Молоденьких девчонок в белых халатах в любой больнице было с избытком. И всегда находилась парочка не просто симпатичных, а по-настоящему красивых. В этот раз с большим отрывом лидировала Таня. В отличие от большинства медсестер, которые были практикантками, Таня работала в больнице постоянно. График ее дежурства был через день. Разумеется эти дни были для меня праздниками. На вид Тане было года 22-23. Рост выше среднего, хорошая фигура, которую не мог скрыть даже медицинский халат – все это было не важно. Важна была ее обезоруживающая улыбка. И разумеется курносый носик, из-за которого ее лицо казалось немножко детским. К подобным курносым носикам я всегда был неравнодушен. Да что там говорить, в Тане мне нравилось абсолютно все: светло-русые волосы, серо-голубые глазищи, запах ее духов, когда она наклонялась надо мной, чтобы что-нибудь поправить... перечислять можно до бесконечности. Кто-то скажет – обычная девчонка. А вот нравились мне такие. Ответные чувства вроде тоже были. По крайней мере мне так казалось. Таня частенько заходила ко мне в палату просто поболтать. Мы могли обсуждать любые темы: ее или мою работу, животных, даже автомобили с мотоциклами. О своей гоночной карьере я предпочитал не заикаться – было стыдно за последнюю аварию. Решил покрасоваться на финишной прямой. Вот такие у нас были отношения: официально друг другу ни в чем не признавались, держали дистанцию. Она - медсестра, я - ее беспомощный пациент. Утаивать чувства было глупо, но мы продолжали это делать. В другой ситуации я был бы посмелее. Но в больницах я всегда стеснялся своей беспомощности. Хуже всего был мой постельный режим и связанные с ним довольно интимные процедуры. Даже в 25 лет я сильно стеснялся. По крайней мере в этот раз я был один в двухместной палате. Скучно, но зато никто не видит твоего позора. Кроме медсестер разумеется. Особенно сильно я стеснялся понятно Тани. Она это знала и всегда подшучивала надо мной, сравнивая со стеснительным 12-летним подростком. Если честно, я так себя и чувствовал: застенчивым шестиклассником, влюбившимся в симпатичную практикантку из пединиститута. И это несмотря на то, что младшей, пусть даже всего на пару лет, была Таня. Всему виной была больничная обстановка. Несмотря на частые попадания в больницы, я никак не мог к ним привыкнуть. Почему-то вспомнился мой самый первый визит в больницу в семилетнем возрасте. Поначалу у меня был шок. Первые три дня я просто проплакал. Никак не мог привыкнуть, что забрали от родителей. На фоне сильнейшего эмоционального потрясения в моем мозгу навсегда отпечаталось все, что происходило в палате. А палата была не простая. За отсутствием мест в обычных палатах меня положили в палату для малышей. С двухнедельного пребывания в той палате подсознательно начался мой странный фетиш детства, который как я узнал с появлением Интернета, называется инфантилизмом. Нет, в той палате никто надо мной, семилетним, по-инфантилистски не глумился. Медсестрам было пофиг – им хватало постоянно орущих мокрых малышей. А жаль... Я начал представлять, что «могло бы со мной произойти». Взгляд случайно упал на лежащий на тумбочке ноутбук. «А что если все эти хм.. воспоминания напечатать? – мелькнула у меня мысль, - Интересный рассказик получится» Я открыл компьютер. «Мне еще лежать в этой больнице не меньше недели, - подумал я, - Почему б не заняться литературным творчеством» Разумеется, «вспоминать» хотелось не о том, как было, а «что могло бы случиться». Я запустил Word и задумался, вспоминая, как попал в ту детскую больницу. Я помнил, как меня привезли туда ночью на скорой после сильного приступа кашля. У меня было довольно запущенное воспаление легких. В обычных палатах не было мест и меня положили в палату для ясельных малышей. Впрочем ночью эта палата ничем не выделялась. Да и мне было совсем не важно куда меня отправили. По сравнению с тем, что забрали в первый раз от родителей. Насильно. Ночью в палате было сравнительно тихо. Все ее обитатели спали. Кроме меня разумеется. Я маялся на кровати, тихонько всхлипывая. Под утро я все же заснул. Беспокойный, полный кошмаров сон длился всего несколько часов. С наступлением утра спать стало просто невозможно – в палате стоял непрерывный детский рёв. Я нажал Enter, начиная новый абзац. Пора было переходить к фикшну. Так от чего я проснулся? От рёва малышей? А вот и нет. Я проснулся от сильного позыва писать. Быстро вскочив с постели, я побежал к двери в коридор, чтобы найти там, в коридоре, туалет. Однако у двери меня ждал первый сюрприз. Она была заперта на ключ. Подумав, что туалет должен быть где-то внутри, я приступил к его поискам. Сама палата состояла из двух комнат. В первой, знакомой мне комнате были только кровати. Обстановка второй комнаты была более разнообразной. Там была раковина, небольшая ванна с душем, куча шкафчиков разного размера и два больших пеленальных стола, как в детской поликлинике. Двери в туалет во второй комнате я так и не нашел. Я растерянно оглянулся по сторонам, пытаясь понять ситуацию с туалетом. Очень сильно хотелось по-маленькому и я не знал, сколько еще смогу терпеть. - Что ты тут делаешь? – неожиданно раздался молодой женский голос за моей спиной. Обернувшись, я увидел двух девушек в белых халатах. Одной было на вид лет 25, а вторая была совсем юной – лет 18-19, не больше. - Почему не в постели? – строго спросила меня старшая медсестра, - Иди ложись. Рано еще. Конечно по прошествии почти двух десятилетий я не помнил имен медсестер из той детской больнице. Впрочем, с литературной точки зрения это было не важно. «Назовем старшую Леной, а младшую Олей» - решил я. К Ленам я был неравнодушен в школе, а к Олям – в институте. - Чего ты в такую рань бродишь по палате? – спросила Лена Я покраснел и смущенно признался, что хочу в туалет. - Сейчас я принесу тебе горшок, - улыбнулась Лена. - Горшок? – удивился я. - Объясни ему, Ленка, - засмеялась младшая медсестра. - У нас в палате все пользуются горшками, - начала объяснять Лена, - Малышам ясельного возраста в туалет еще рано, а такого большого, как ты, никто туда водить не будеть. У нас без тебя, Витя, забот хватает. Только успевай менять малышам мокрые подгузники с ползунками. - Так я сам, - непонимающе посмотрел я на медсестру, - Только у вас дверь закрыта. - Дверь у нас закрыта потому, что детям запрещено выходить из палаты, - объяснила Оля, - Мы ни для кого не делаем исключений. Даже для детей постарше, как ты. Лена подошла к одному из шкафов и достала оттуда салатовый детский горшок. - Придется тебе у нас пользоваться горшком, - сказала она, поставив горшок у моих ног, - Снимай штанишки и писай. Или ты хочешь по-большому? Густо покраснев, я смущенно опустил взгляд. - Оставь мальчишку в покое, - засмеялась Оля, - Посмотри, как он покраснел от твоих вопросов. Давай выйдем, а то он стесняется. - И что, каждый раз теперь куда-то выходить, когда его величество соизволит пописать? – проворчала Лена, - Подумаешь, при нас сходит на горшок. Как будто мы ни разу не видели, как маленькие мальчики пускают струйку. Несмотря на Ленино недовольство, обе медсестры все-таки вышли из комнаты. Очень сильно хотелось писать, но оскорбленный, что мне, как детсадовцу, подсунули горшок, я твердо решил терпеть. - Ну как наши успехи? – с улыбкой спросила Лена, вернувшись через несколько минут в комнату. - Пописал? – поинтересовалась шедшая за ней Оля. - Какой там, - усмехнулась Лена, - Горшок до сих пор пустой. - Мы понимаем, что ты уже давно не пользуешься горшком, - начала уговаривать меня Оля, - Но у нас в палате такие правила. - Давай, Витя, - сказала мне Лена, - Не надо терпеть. Тебе все равно придется пописать в этот горшок. - Горшок только для маленьких, - обиженно заявил я. - У нас все пользуются горшками, - улыбнулась Лена, - И маленькие, и большие. - Какой упрямый, - сказала Оля, - Что, так и будешь стоять и терпеть, пока не описаешься? Словно в подтверждение ее слов я, не в силах больше терпеть мучительный позыв, начал писать себе в штаны. - Смотри, Оля! – дернула вторую медсестру за рукав Лена, - Мальчишка и вправду описался! - Ну вот, дождались, - вздохнула Оля, - Надо было самим его раздеть, как маленького, и посадить на горшок. - Как не стыдно! – повысила голос Лена, - Такой большой мальчик и описался у всех на виду. Весь красный от смущения, я продолжал писать в штаны. - Мы думали, у такого большого, как ты, уже не будет проблем с горшком, - улыбнулась Оля, - А ты оказывается до сих пор мочишь штанишки. Девушки продолжали меня стыдить еще несколько минут. Я не выдержал и громко заревел. - И что нам с ним сейчас делать? – вздохнула Оля. - Как что? – улыбнулась Лена, - Подмывать и переодевать в сухое. - Так я как раз об этом, - сказала Оля, - Во что ты предлагаешь одеть мальчишку? - Хороший вопрос, - усмехнулась Лена, - Родители запасной одежды вроде не передали. Ладно, давай подмывать, а потом что-нибудь придумаем. Вдвоем девушкам не составило труда поднять меня на пеленальный стол. Я сильно стеснялся медсестер, но послушно дал стянуть с себя мокрые трико с трусами. - Смотри, как прикрылся, - засмеялась Оля, - В семь лет уже стесняется. - Писать в штанишки мы не стесняемся, - улыбнулась Лена, мягко разнимая мои ладони, которыми я прикрылся между ног, - А постоять без трусиков не можем. Давай ложись на спинку. Лена осторожно уложила меня на спину. - Маечку задерем наверх, - сказала Лена, задрав мне майку до груди, - Вот так. Чтобы не замочить, когда я прижму тебе ножки к животу. - У мальчишки и вправду все ноги мокрые, - согласилась Оля. Лена отошла к раковине и включила воду. - Кто тут лежит на столе голышом? – засмеялась Оля, легонько ткнув меня пальцем в живот. Густо покраснев, я снова попытался прикрыться, но Оля не дала мне этого сделать. - Маленькие дети не должны стесняться, - сказала мне девушка, - Особенно в больнице. Вернулась Лена. Я с опаской наблюдал, как она намыливает маленькую тряпочку. - Начнем с Витюшиного животика, - улыбнулась Лена и начала протирать мне живот. Мне было немножко щекотно, особенно когда Ленина тряпочка спустилась пониже. - Давай я подержу мальчишку, а то он так ерзает, - предложила Оля и не дожидаясь Лениного ответа вытянула меня за руки и ноги. Чувствуя себя полностью беспомощным, я едва сдерживался, чтобы не заплакать от обиды. - Чей это маленький писюнчик? – шутливо спросила Лена, приподняв пальцами мою письку, - Сейчас мы его хорошенько со всех сторон оботрем. - Так смешно смотреть, как ты подмываешь семилетнего мальчишку, - улыбнулась Оля, - Как грудного. - Раз описался, как маленький, значит и подмывать надо, как малыша, - засмеялась Лена, продолжая протирать мне письку намыленной тряпочкой. Слушая обидное хихиканье медсестер, мне хотелось провалиться под землю от смущения. - А теперь оботрем вокруг писюнчика и задерем его наверх, - улыбнулась Лена, - Можешь раздвинуть карапузу ножки? Хочу помыть вот этот маленький розовый мешочек. Оля раздвинула мои ноги и Лена принялась нестерпимо щекотно протирать мне мошонку. - Ох, как мы боимся щекотки! – смеялась Лена, продолжая меня подмывать. Посвятив моей мошонке чуть ли не целую минуту, Лена быстро вытерла мои ноги и попросила Олю задрать их вверх.- Займемся Витиной попой, - сообщила она. Лена начала вытирать меня между ягодиц. Неожиданно она остановилась ровно посередине и бесцеремонно углубилась намыленной тряпочкой в мою дырочку. - Не научила еще мама Витю, как надо вытирать попу, - засмеялась Лена, демонстрируя Оле коричневое пятно на тряпочке, - Ничего, мы проследим, чтобы она у Витюши была чистая. Девушки засмеялись. - Продолжай его так держать, - попросила Олю Лена, - Сейчас сполосну тряпочку и снова везде протру, чтобы смыть мыло. Лена отошла к раковине и принялась полоскать тряпочку под краном. Вернувшись ко мне, она сразу начала вытирать мне попу. На этот раз обошлось без вторжения в мою дырочку. Было очень щекотно, особенно когда медсестра занялась моей мошонкой. - Смотри, как начал дрыгать ножками, - засмеялась Оля, - Совсем как наши малыши. - И не говори, - улыбнулась Лена, - Все мальчишки одинаково реагируют на щекотку. Не могут терпеть, когда им протирают мошонку. Особенно вот тут, за яичками. - Ага, там у мальчиков самое щекотное место, - согласилась Оля. Попросив Олю опустить мне ноги, Лена так же старательно вытерла меня спереди. Я вздохнул с облегчением, что мои мучения закончились, но у медсестер были другие планы. Они решили помазать меня между ног детским кремом. - Всех малышей, которые мочат штанишки, мажут между ножек детским кремом, - ласково объяснила мне Лена, - Чтобы предотвратить опрелости.. Я с обидой понял, что медсестры специально разговаривают и обращаются со мной, как с маленьким в наказание за то, что описался. Следующие несколько минут я вынужден был терпеть, как Лена нестерпимо щекотно мажет меня холодным кремом. Медсестры как обычно принялись обидно обсуждать, как я боюсь щекотки. Я догадался, что Лена специально делает все медленно, чтобы подольше меня помучить. - Полежи пару минут на столе, чтобы впитался крем, - сказала Лена, наконец закончив меня мазать. - Ну что? – спросила Лену Оля, - Придумала, что одеть мальчишке? - Надо звонить родителям, чтобы принесли одежду, - вздохнула Лена, - А пока пусть ходит без штанишек. - Вот так в одной маечке? – засмеялась Оля, - С голой попой? - Подумаешь, - махнула рукой Лена, - У нас тепло. Ничего с мальчишкой от хождения без трусиков не случится. - Пойду позвоню Витиным родителям, - сказала Оля и вышла из комнаты. Лена не без труда сняла меня со стола. Я стоял рядом с ней, не зная, что мне делать. Неожиданно в комнату вошла незнакомая девушка Лениного возраста. - Привет, Маша, - сказала Лена вошедшей медсестре. - Привет, - немного удивленно ответила Маша, - А что, интересно, такой большой ребенок у вас в палате делает? И почему он без трусиков? - В других палатах не было мест, - объяснила Лена, - Вот и положили к нам. А без трусиков потому, что недавно описался. - Ай-яй-яй, как не стыдно! – покачала головой незнакомая медсестра. Стесняясь новой медсестры, я потянул вниз короткую майку. - Прекрати тянуть маечку! – строго сказала мне Лена, шлепнув по рукам, - Витя у нас такой стеснительный. - Ага! – засмеялась Маша, - Посмотри, как покраснел. Хотелось убежать из комнаты, но Лена держала меня за руку. Мне пришлось, краснея от смущения, слушать ее рассказ про свой недавний конфуз. Заметив, как Маша с интересом рассматривает меня между ног, я еще больше смутился. - Пришлось уложить на пеленальный стол и подмывать, как малыша, - закончила свой рассказ Лена, - По всем правилам. Включая детский крем. Маша наклонилась и бесцеремонно пощупала мне лобок. - Действительно помазали детским кремом, - засмеялась она. Девушки продолжали меня обсуждать еще пару минут. Неожиданно из соседней комнаты послышался громкий детский рёв. Отпустив мою руку, Лена побежала к ревущему малышу. Я направился вслед за ней и сразу забрался к себе в постель, чтобы не ходить без трусов у всех на виду. Через полчаса пришла Оля – почему-то без белого халата. - Ну что, позвонила Витиным родителям? – спросила Лена, - Когда они принесут ему одежду? - Никто не поднял трубку, - вздохнула Оля, - Наверное все на работе. - Придется тебе, Витя, целый день ходить с голой попой, - засмеялась Лена. - Подожди, ты меня не дослушала, - улыбнулась Оля, - У меня после этого безуспешного звонка появилась одна идея. Смотри, что я Вите принесла. Оля вытащила из сумки и продемонстрировала Лене светло-желтые детские колготки. - Где ты взяла эти колготки? – удивилась Лена. - Быстренько сбегала домой, - объяснила Оля, - Я тут рядом живу. Бесцеремонно откинув одеяло, Оля приложила детские колготки к моим ногам. - Как раз на Витю, - удовлетворенно кивнула она, - Это колготки моей младшей сестры. Ей тоже семь. - Такие желтенькие и мальчику одевать можно, - с улыбкой заметила Лена, - Вот и нашли Вите штанишки. - Не хочу колготки! – громко запротестовал я, - Их только маленькие носят. - Тогда оставайся без штанишек! – отрезала Лена, - И больше мы твоим родителям звонить не будем. Еще неизвестно, придет ли кто-то сегодня. Понимая, что девчоночьи колготки лучше хождения с голой попой, я нехотя согласился. Я ожидал, что Оля даст мне десткие колготки, но она сама одела меня как малыша. - Какая прелесть! – засмеялась Оля, любуясь на меня в колготках, - Только надо подтянуть повыше. Оля подтянула мне колготки до груди. - Нигде не жмет? – ласково спросила медсестра, пощупав меня между ног. Я промолчал, чуствуя, что краснею от смущения. - Только попробуй еще раз описаться! – строго сказала мне Лена. - Если ты и эти колготки намочишь, я для тебе больше штанишек искать не собираюсь, - сказала Оля, - Начнем пеленать как грудного. - Кстати, ты теперь будешь ходить на горшок по расписанию, - добавила Лена, - Писать каждые два часа, а по-большому – через 15-20 минут после еды. Лена с Олей вышли из комнаты. Я облегченно вздохнул, что они наконец оставили меня в покое. Впрочем радоваться было рано. Увидев через пару минут Олю с устрашающим шприцем в руках и я сразу понял, что он предназначался мне. - Спускай колготки и ложись на животик, - приказала мне девушка. - А может не надо? – захныкал я. - Ну вот, - улыбнулась Оля, - Такой большой мальчик и боится уколов. Это не больно. Как комарик укусит. - Он вообще всего боится, - сказала зашедшая в комнату Лена, - Хнычет по любому поводу. И что нам с таким плаксой делать? Оля рывком стянула мне колготки до колен и подтолкнула к кровати. Укол действительно был не таким больным, как я себе представлял. Примерно через полчаса после завтрака в палату зашла молодая врач в сопровождении пяти совсем юных медсестер-практиканток. Увидев, как Оля с Леной периодически носят в соседнюю комнату малышей, я догадался, что врач их там осматривает. Я подошел к двери и начал наблюдать за осмотром. Каждого ребенка поднимали на пеленальный стол и раздевали догола. Потом врач его слушала и щупала, подробно объясняя практиканткам, что она делает. Я с опаской ждал своей очереди. - Пошли, Витя, - сказала мне Оля, - Сейчас врач тебя посмотрит. Оля отвела меня в соседнюю комнату и вопросительно посмотрела на врача. - Чего ты ждешь? – спросила врач, - Поднимай ребенка на стол. - Тяжелый он, - с улыбкой вздохнула Оля, не без труда подняв меня на пеленальный стол. - А что такой большой ребенок делает в палате для малышей? – спросила одна из практиканток. - Положили к нам потому что в обычных палатах не было мест, - объяснила Лена. - Интересная ситуация, - улыбнулась врач, - Даже не знаю, как сейчас его осматривать: как большого или как малыша. Все засмеялись. - А вы, девчонки, что скажете? – обратилась к практиканткам врач. - Осматривайте как малыша, - со смехом предложила одна из юных медсестер. - Ага, нечего для мальчишки делать исключений, - поддержала ее другая практикантка, - Осматривайте, как всех малышей до него. - Конечно, как малыша, - присоединилась еще одна практикантка, - Так интереснее. - Хорошо, - улыбнулась врач, - Раз все хотят, чтобы я осматривала ребенка как малыша, так и поступим. - Кстати, мальчишка в этих колготках мало чем от ясельных малышей отличается, - заметила одна из практиканток, - Интересно, чья это была идея одеть его как двухлетнего? - Ага, такие забавные колготки, - засмеялась другая девушка, - Неужели его дома до сих пор так одевают? - У нас целая история с этими колготками, - сказала Оля, - Не во что было одеть Витю после того, как описался, вот я и принесла из дому колготки своей младшей сестры. - Он что у вас уже умудрился описаться? – замеялась врач. - Прямо при нас, - с улыбкой подтвердила Лена, - Отказывался ходить на горшок и терпел, пока не написал в штанишки. - Ай-яй-яй! – укоризненно покачала головой врач, - Как не стыдно в семь лет писать в штанишки. - Что, Витя? – спросила меня одна из практиканток, - Посмотрел, как малыши это делают и тоже решил попробовать? Все снова дружно засмеялись. - Раздевай ребенка, - сказала врач Оле. - Догола? – спросила Оля. - Конечно догола, - улыбнулась врач, - Мы же решили осматривать его как малыша. Оля быстро раздела меня догола. Стесняясь врача и ее медсестер-практиканток, я смущенно прикрылся ладонями. - Какие мы стеснительные! – засмеялась Оля, разнимая мои руки. - Смотрите, как покраснел! – сказала одна из практиканток и все засмеялись, заставив меня смутиться еще больше. - Такой забавный голенький карапуз, - улыбнулась другая практикантка, - Так смешно смотреть, как он стесняется. - Маленькие дети, как ты, не должны стесняться, - сказала мне врач, - Особенно врачей и медсестер. - Разве Витя не знает, что малышей всегда осматривают голенькими? – ласково спросила у меня Лена. - Я не маленький! – огрызнулся я, чувствуя, что вот-вот заплачу от обиды. - А кто? Большой? – засмеялась Оля, - Кто час назад при всех описался? Практикантки тихонько захихикали. - Иди сюда и поворачивайся спинкой, - попросила меня врач, потянув за руку, - Сейчас я тебя послушаю. Врач принялась прикладывать к моей спине холодный фонедоскоп. - Теперь спереди, - сказала врач и развернула меня к себе лицом. Послушав меня спереди, врач нахмурилась и что-то записала в мою карточку. - Ничего, будем давать антибиотики, - вздохнула она, - Мне с ним и без рентгена все ясно. Но все равно сегодня сделайте. - Рентген грудной клетки? – уточнила Лена. - Ага, - кивнула врач. Неожиданно для самого себя я громко пукнул. Услышав, как захихикали практикантки, я густо покраснел. - Сейчас пощупаем Вите животик, - улыбнулась врач и принялась щупать мне живот. Было щекотно, особенно когда холодные чужие пальцы спустились пониже. - Плотный животик, - сказала врач, - Ребенок у вас давно ходил по-большому? - Сегодня еще ни разу не какал, - ответила Лена, - И с половиной малышей та же проблема. - Тогда всем вечером поставить клизмы, - сказала врач. Врач принялась листать мою карточку. - Обязательно возьмите сегодня все анализы, - сказала она, - Кровь, мочу... Анализ кала наверное не надо. Обойдемся просто мазком. - Мазок можно прямо сейчас сделать, - заметила Лена, - Пока ребенок голенький. - Хорошо, - согласилась врач, - Покажи моим студенткам, как это делается. Лена отошла к одному из шкафов и достала оттуда пробирку и банку с ватными палочками. - Ложись! – сказала она мне, вернувшись к столу. Я послушно лег на стол, продолжая с опаской коситься на Лену. - Укладываем ребенка на бок, - пояснила Лена практиканткам, - Вот так. Ножки нужно до отказа прижать к животу, чтобы открыл попу. Я почувствовал, как чужие пальцы раздвигают мне ягодицы и неожиданно догадавшись о Лениных намерениях, быстро разогнул ноги и сильно сжал попу. - Давай я подержу мальчишку, - предложила Оля. - У меня есть идея получше, - сказала Лена, - К тому же всем наверное интересно, как справиться с непослушным ребенком в одиночку. - Правильно, - согласилась врач, - Опытная медсестра должна уметь все делать одна, без помощников. Лена перевернула меня на спину. - Тем, кто карпизничает и сжимает ягодички, делают мазок на спине, - сказала Лена, - И клизму, кстати, тоже. Медсестра одним рывком задрала мои ноги вверх. - Укладываем на спинку и задираем ножки, - пояснила Лена, - Вот так, прижав коленки к груди. Видите, как у ребенка широко открыта попа? В этой позе он никак не сможет сжать ягодички. - Мальчишка так смешно лежит, - засмеялась одна из практиканток, - Выпятил вперед писюнчик с яичками как напоказ. Девушки дружно засмеялись. Лежа перед всеми голышом, я не знал, куда деться от смущения. - В этой позе достаточно просто сильно прижать ножки ребенка к животу, - продолжала объяснять Лена, - Даже если он начнет ими дрыгать, все равно не вырвется. Я почувствовал прикосновение чужих пальцев к мошонке и сразу же задрыгал ногами от нестерпимой щекотки. - Видите? – улыбнулась Лена, - Вовсю дрыгает ножками, но никак не может вырваться. - Мальчики не любят, когда им трогают мошонку, - засмеялась Оля, -. А Витя у нас вообще так боится щекотки. Смотрите, как он пытается увернуться от Ленкиных пальцев! - В этой позе у мальчишки ничего не получится, - сказала Лена, - У ребенка теперь все полностью открыто между ножек. Могу трогать его, где хочу. - Пощекоти ему яички еще раз, - неожиданно попросила врач, - Хочу кое-что показать своим студенткам. - Вот так? – улыбнулась Лена, снова принявшись щекотать мне мошонку. - Ну? – вопросительно посмотрела на практиканток врач, - Кто что заметил? - Кремастерный рефлекс? – неуверенно сказала одна из девушек. - Правильно! – подтвердила врач, - При щекотании мошонки яички немножко втягиваются вовнутрь. Особенно сильно этот рефлекс выражен как раз в пяти-семилетнем возрасте. Покажи им еще раз. Почувствова, как Ленины пальцы снова коснулись моей мошонки, я отчаянно задрыгал ногами от острой щекотки. - Ага, действительно немножко втянулись, - со смехом сказала одна из практиканток. - Нужно всегда обязательно проверять этот рефлекс, когда осматриваешь ребенка, - сказала врач, - И раз уж мы заговорили об особенностях осмотра мальчиков, еще кое-что сейчас не мешает проверить. Я почувствовал, как чужие пальцы приподняли мою письку. - Такой смешной маленький писюнчик! - захихкала одна из практиканток, - Смотрите, точно такой же, как у годовалого малыша на соседнем столе. Я вспомнил, что на соседнем пеленальном столе до сих пор лежит голенький грудной ребенок, которого никто почему-то не торопится одевать. - У них и вправду писюнчики одинаковые, - согласилась вторая практикантка и все засмеялись, - Такие забавные хоботки. - Вот этот хоботок меня и беспокоит, - нахмурилась врач. Неожиданное прикосновение к самому кончику письки было таким неприятным, что я чуть не заплакал от боли. - Странно, - удивленно сказала врач, - В семь лет все уже должно полностью открываться. - Хотите сказать, что у мальчишки до сих пор физиологический фимоз? – обеспокоенно спросила врача Лена. - Сейчас я покажу, что такое физиологический фимоз, - усмехнулась врач и перешла к соседнему пеленальному столу. В следующую секунду оттуда послышался громкий детский рёв. - Видите? – оглянулась на практиканток врач, - Фимоз – это когда крайняя плоть даже на миллиметр не оттягивается. Впрочем, для годовалого это совершенно нормально. - У Вити оттягивалась, - сказала Оля. - Она у него оттягивалась только на треть, - пояснила врач, - Хотя в этом возрасте головка уже должна легко открываться. Я снова почувствовал неприятные манипуляции со своей писькой. - Непорядок, - покачала головой врач, - Даже наполовину не оттягивается. Придется назначить вашему Вите одну процедуру. Врач что-то записала в мою карточку. - Процедура очень простая, - сказала она, - Вы сами прямо тут в палате можете делать. Нечего отвлекать наших процедурных медсестер по таким мелочам. - Попробуем, - улыбнулась Оля, - Только объясните, что надо делать. - Сначала надо посадить на 10-15 минут в тазик с отваром ромашки, - начала объяснять врач, - Чтобы распарилась и стала эластичной кожа. Потом укладывайте на пеленальный стол и приступайте к самому главному. Рекомендую делать все вдвоем. Одна из вас должна крепко держать ребенка, чтобы не ерзал. Тогда у другой обе руки будут свободны. - И что, просто приподнять писульку и оттягивать кожицу? – улыбнулась Лена. - Сначала совсем чуть-чуть, чтобы показалась головка, - пояснила врач, - Потому что надо капнуть туда детского масла. После этого возвращаем кожицу на место, легонечко мнем, чтобы масло везде попало, и снова пытаемся оттянуть. Очень медленно и осторожно. Торопиться не надо. Если удастся за один раз прибавить пару миллиметров, уже хорошо. - Достаточно просто, - уверенно сказала Лена, - Сами справимся. - Только не забывайте делать процедуру ежедневно, - попросила врач, - За неделю-две должны полностью открыть головку. - Ну что, Ирина Васильевна? – с улыбкой спросила врача Лена, - Больше ничего не будете своим студенткам на Вите показывать? Можно делать мазок? - Делай, – улыбнулась врач. Неожиданно что-то уткнулось мне прямо в дырочку в попе и в следующую секунду скользнуло вовнутрь. Ощущение было таким неприятным, что я громко заревел. - Какой рёва, - ласково сказала мне Оля, - Тебе что мазок никогда не делали? - Бедненький, - пожалела меня одна из практиканток. - Да он у нас по любому поводу ревёт, - вздохнула Лена, быстро вытащив ватную палочку у меня из попы, - Ни одна процедура без слез не обходится. Я продолжал тихонько всхлипывать. - Не надо плакать, - ласково улыбнулась мне Лена, - Я уже все сделала. - Попа болит? – спросила меня Оля, - Давай я помажу ее специальным кремом. Оля взяла в руки маленький тюбик. - Никогда не думала, что с семилетним мальчишкой будет столько возни, - вздохнула она, принявшись щекотно мазать мою чувствительную дырочку, - Витя сегодня хуже грудного. Не удержавшись, я громко пукнул. - Как не стыдно! – улыбнулась врач и все громко расхохотались. - Можешь опускать ему ножки, - сказала Оля, - Сейчас я одену мальчишку. Оля поставила меня на ноги и быстро одела. Мне снова пришлось слушать шутки по поводу колготок. Едва Оля сняла меня со стола, я тут же убежал в другую комнату – подальше от врача с ее практикантками. Вскоре к нам привели двух новеньких. Оба попали в палату для малышей точно так же, как и я – из-за отсутствия мест в обычных палатах. Одному мальчику было четыре, а второму пять. Обоим родители надавали с собой кучу игрушек – машинок, кубиков, конструкторов. По прежнему считая, что детсадовцы мне не ровня, я по крайней мере мог с ними во что-то играть. - Ну вот, - сказала Лена, появившись в комнате, - Теперь Вите будет не скучно. Может перестанет плакать и тосковать по дому. - Они втроем и нам соскучиться не дадут, - усмехнулась Оля, - Смотри, как носятся по палате. - Надо найти им какое-то занятие, - задумалась Лена, - А то всех малышей разбудят. - Посадить что-ли всех троих на горшки, - предложила Оля, - Помнишь, ты рассказывала, как вы с Викой устраивали для малышей горшочные соревнования? Кто быстрее покакает. - Мы им разные соревнования устраивали, - улыбнулась Лена, - Одно специально для мальчиков. Кто точнее попадет струйкой в центр горшка. - Это для таких больших, как наши, слишком просто, - сказала Оля, - Лучше пусть как следует сходят по-большому. - Хорошо, - с улыбкой согласилась Лена, - Сейчас устроим им горшочную олимпиаду. - А ну-ка идите сюда! - строго позвала Оля, - Да-да, все трое. Вы что не знаете, что в палате нельзя бегать? Особенно Витя. Ты, как самый старший, должен следить за порядком. - Пошли в другую комнату, - сказала Лена, - Мы для вас придумали новую игру. Я нехотя поплелся вслед за медсестрами во вторую комнату. Увидев, что Оля поставила на полу в ряд три детских горшка, я густо покраснел. - Ну что? – улыбнулась Лена, - Знаете, зачем мы вас сюда позвали? - На горшок? – оживился четырехлетний Сережа. - Это не горшки, - поправила мальчика Лена, - Это спортивные снаряды. - Мы решили организовать для вас троих олимпиаду, - сообщила Оля, - Сейчас у нас будет первое соревнование – кто быстрее сходит по-большому. - Объясняю правила, - объявила Лена, - Правило номер один: каждому спортсмену снимают перед соревнованиями штанишки. Лена присела на корточки перед пятилетним Артемом и начала стаскивать с него колготки. - Участники допускаются на старт только с голой попой, - улыбнулась Лена, оставив мальчика без трусов, - И получают свои штанишки с трусиками только после финиша. - Ну что стоишь, Витя? – строго спросила меня Оля, - Давай, снимай свои колготки! Я продолжал смущенно смотреть в пол. - Ждешь, чтобы я раздела тебя как маленького? – повысила голос Оля. - Конечно раздевай, - сказала Лена, раздевая Сережу, - Нечего с ним церемониться! Оля подошла и бесцеремонно стянула с меня колготки. - С правилом номер один кажется справились, - улыбнулась Лена, - Мальчишки так забавно стоят без трусиков. - Ага, построили их по росту, - засмеялась Оля, - И все трое с голыми попами. Я сделал попытку прикрыться, но Оля разняла мои руки. - Правило номер два! – объявила Лена, - На все соревнование отводится десять минут. Победителю вручается главный приз: большая конфета. А за второе и третье места – конфеты поменьше. Лена показала нам конфеты. - Третье правило, - улыбнулась Лена, - Каждому спортсмену перед стартом меряют температуру. Лена взяла из шкафа три термометра и странный флакончик. - Ах, вот что ты задумала! – засмеялась Оля. - Помажу жидким мылом вместо вазелина, - сказала Лена, - Ну что, с кого начнем? Наверное с самого старшего – Вити. Лена села на стул и поманила меня пальцем. Я неохотно подошел к медсестре и она тут же уложила меня к себе на колени попой вверх. - Подержи ему ножки, - попросила Лена и я почувствовал, как кто-то раздвинул мне ноги и разжал попу. В следующую секунду что-то быстро скользнуло вовнутрь. Сразу же сильно захотелось какать. Повернув голову, я увидел испуганные лица Сережи с Артемом. - Ну что испугались? – засмеялась Лена, - Не знаю, как вам дома меряют температуру, а у нас в палате ставят термометр только в попу. Всем без исключения. Лена начала шевелить термометром у меня в попе. Позыв по-большому стал таким сильным, что я едва мог его терпеть. - Можно вынимать, - сказала Лена и быстро вытащила термометр у меня из попы, - Веди ко мне следующего. Медсестра помогла мне встать на ноги и мое место у нее на коленях занял Сережа. Лена тут же ловко всунула ему в попу градусник. - Хочу какать! – громко объявил четырехлетний мальчик. - Потерпи, - улыбнулась Лена, - Сейчас посадим тебя на горшок. Вслед за Сережей настала очередь Артема. - Совсем забыла про четвертое правило, - неожиданно спохватилась Лена, - Если спортсмен не смог в установленное время достичь финиша, ему назначается штрафная клизма и дается еще пять минут. - Надеюсь, у нас сейчас до этого не дойдет, - усмехнулась Оля, - Ну что, сажаем на горшки? - Самое время, - улыбнулась Лена, вытащив термометр из попы Артема. Сережа с Артемом тут же плюхнулись на свои горшки. - А тебе, Витя, что особое приглашение нужно? – повысила голос Лена. Я вздохнул и сел на горшок. - Время пошло! – объявила Лена, нажав на своих часах какую-то кнопку. Сидящие слева от меня Сережа с Артемом сразу начали тужиться. По прежнему обиженный на медсестер за то, что они обращаются со мной, как с малышом, я решил терпеть. «Я вам не детсадовец, чтобы по команде ходить на горшок» - подумал я, чуть не плача от обиды. - Привет, девчонки! – неожиданно раздался совсем рядом незнакомый голос. - Привет, Света, - ответила Оля. - Решили с Наташкой вас проведать, - сказала Света. Подняв взгляд, я заметил двух незнакомых медсестер Олиного возраста. - А что интересно у вас такие большие мальчишки делают? – с улыбкой поинтересовалась Наташа, - И почему все втроем сидят на горшках? Они что одновременно захотели по-большому? - Обычные палаты переполнены, - объяснила Лена, - Вот и отправили к нам. - Так забавно сидят на горшках, - засмеялась Света, - Вот бы ваших мальчишек сейчас сфотографировать. - Они не просто так сидят, - объяснила Оля, - Они у нас участвуют в горшочной олимпиаде. - В чем? – со смехом спросила Наташа. - В горшочной олимпиаде, - повторила Оля, - Соревнуются, кто быстрее покакает. - Ну вы, девчонки, даете! – засмеялась Света и вслед за ней остальные девушки. - Тогда мы остаемся смотреть! – заявила Наташа, - Интересно, кто выиграет ваше соревнование. - Мне кажется, что вот этот, - сказала Света, показав пальцем на Сережу, - Смотрите, как он тужится. Словно в подтверждение Светиных слов четырехлетний Сережа начал громко какать. - Ну что я говорила! – засмеялась Света. - Какой Сережа молодец! – похвалила мальчика Оля, - Быстрее всех покакал. - Берите с него пример, - сказала Лена мне с Артемом, - Самый младший, а сразу понял, что надо на горшке делать. Неожиданно четырехлетний мальчик снова начал громко какать. - Ах, так это еще не все! – засмеялась Оля, - Только посмотрите, как старается! Все дружно засмеялись. - Тише, девчонки! – неожиданно попросила Света, - Кажется кто-то пустил в горшок струйку. - Так это опять Сережа, - улыбнулась Оля и опустившись перед четырехлетним мальчиком на корточки, раздвинула ему ноги, - Вовсю писает в горшок. - Какой молодец! – снова похвалила Сережу Лена, - А вы вдвоем чего ждете? Сережа уже и по-маленькому успел сходить. Дождавшись, когда Сережа прекратит писать, Лена подняла мальчика с горшка и начала вытирать ему попу мокрой тряпочкой. - Писюнчик тоже надо вытереть, - улыбнулась она, приподняв Сереже тоненькую письку, - Только не вздумай сейчас пустить оттуда струйку! - Он же только что пописал, - заметила Света. - Наши малыши частенько такое устраивают, - засмеялась Оля, - Особенно мальчики. Заметив, что Наташа с улыбкой на меня уставилась, я покраснел и сдвинул ноги вместе. - А самый старший так стесняется! – улыбнулась Наташа, - Сколько ему? Шесть? - Семь, - поправила Оля. - Витя и вправду такой стеснительный, - с улыбкой подтвердила Лена. - Ты, Светка, за кого из них двоих болеешь? – неожиданно спросила Наташа, - За старшего или за младшего? - За младшего, - сказала Света, - Мне почему-то кажется, он быстрее все сделает. - Тогда я буду болеть за старшего, - решила Наташа. Света присела на корточки рядом с Артемом, а Наташа подошла ко мне. - Как тебя зовут? – ласково спросила пятилетнего мальчика Света. - Артем, - смущенно ответил мальчишка. - Надо тужиться, - сказала Артему Света, - Ты же не хочешь придти к финишу последним. Пятилетний мальчишка начал смешно пыхтеть. - Ага, вот так, - улыбнулась Света, - Сейчас у нас все получится. Наташа опустилась передо мной на корточки и бесцеремонно раздвинув мне ноги, заглянула в горшок. - А у тебя почему горшок пустой? – спросила меня она, - Непорядок. Даже не тужишься. Смотри, как Артем старается. Заметив, что Наташа с интересом рассматривает меня между ног, мне захотелось провалиться под землю от смущения. - Как там ваши подопечные? – поинтересовалась Лена, - Им осталось пять минут. - Придется помогать, - улыбнулась Света и начала массировать Артему живот. Пятилетний мальчик сначала пукнул, а потом начал громко какать. - Молодец! – похвалила Артема Света. В следующую секунду мальчик начал писать в свой горшок звонкой струйкой. - Видели бы вы, какую мальчишка пустил струю, - засмеялась Света, заглянув пятилетнему мальчику между ног. - Сейчас мой тоже пописает и покакает, - уверенно сказала Наташа, - Правда, Витя? Чем ты хуже пятилетнего? Наташа принялась массировать мне живот. Не удержавшись, я громко пукнул. - Ох, как мы сейчас покакаем! – улыбнулась Наташа. Медсестра массировала мне живот еще несколько минут, но так ничего и не добилась. - Десять минут прошло! – объявила Лена, - Ну что, Витя? Помнишь четвертое правило наших соревнований? Придется ставить тебе штрафную клизму. - Что это ты печатаешь? – раздался у меня над ухом Танин голос. Я захлопнул ноутбук, проклиная себя за то, что увлекся и не услышал, как пришла медсестра. - Как сразу покраснел! – засмеялась Таня, - Да не читала я ничего, успокойся! Наверное с девчонками чатишься. Что еще с такой лыбой можно печатать? Таня взяла с подноса маленький одноразовый шприц. - Переворачивайся на живот! – скомандовала она. Я положил ноутбук на тумбочку и перевернулся на живот. Бесцеремонно спустив мне трусы, медсестра быстро сделала укол. - Ну что ты так лежишь? – засмеялась она, - Переворачивайся обратно на спину. Или ты хочешь, чтобы я поставила термометр тебе в попу, как малышу? Дождавшись, когда я лягу на спину, Таня всунула мне подмышку термометр. - У меня нет температуры, - сказал я. - В больнице положено мерить температуру четыре раза в день, - объяснила Таня и неожиданно наклонившись надо мной, коснулась моего лба губами. Я немного опешил. Во-первых раньше она такого себе не позволяла. А во вторых, все внезапно оказалось у меня прямо перед глазами: особенно Танин облегающий белый халатик, беспечно расстегнутый больше чем надо. И этот запах ее волос, которые сегодня почему-то были распущены, хотя обычно Таня собирала их в хвостик... Я почувствовал, что у меня шевелится одеяло в районе паха. - Лоб холодный, - сказала медсестра, - Но термометр все равно держи. Таня взяла мое левое запястье и начала сосредоточенно считать пульс. - Какой высокий пульс, - нахмурилась девушка, - Чего это ты разволновался? «А ты как будто не знаешь» - подумал я и улыбнулся. Медсестра принялась что-то записывать в моей карточке. - Ты ходил сегодня по-большому? – неожиданно спросила она. - Еще нет, - смущенно ответил я, чувствуя, что краснею. - А по маленькому когда последний раз ходил? – не унималась Таня. Я смущенно промолчал. - Ну что ты молчишь? – повысила голос Таня, - Мне, кстати, сказали взять у тебя анализ мочи. Наполнишь в следующий раз вот эту баночку? - Угу, - кивнул я. - Какой ты, Витя, стеснительный, - замеялась Таня, - Прямо как двенадцатилетний подросток. В палату зашла еще одна медсестра. - Это Ира, - представила Таня молодую девушку, - Она у нас со вчерашнего дня на практике. - Виктор, - представился я. - Очень приятно, - улыбнулась Ира. Ире можно было дать лет девятнадцать, не больше. «Второй курс мединститута» - прикинул я, пытаясь разглядеть, что скрывалось под белым медицинским халатом. - Ну мы пошли, - сказала Таня и девушки вышли из палаты, оставив дверь открытой. - Бедненький, - донесся до меня из коридора Ирин голос, - Как же это его угораздило? - Мотогонки, - вздохнула Таня, - Опасный спорт. Поняв, что медсестры остановились в коридоре поболтать, я прислушался к их разговору. - Почему-то вспомнился мой маленький племянник, - неожиданно засмеялась Таня, - Тоже Витей зовут. Таня принялась рассказывать о своем шестимесячном племяннике. - А вчера представляешь, что он нам устроил? – со смехом вспомнила она, - Пустил такой фонтан во время подмывания. Девушки дружно засмелись. - Так нравится с ним возиться, - сказала Таня, - Я вообще люблю малышей. И почему я сменила специализацию?Надо было оставаться в педиатрии. - Так может еще не поздно переквалифицироваться, - заметила Ира, - Ты на каком курсе? - На пятом, - вздохнула Таня, - После первой практики в детской больнице испугалась. Решила, что со взрослыми проще. Голоса медсестер начали удаляться и вскоре полностью стихли. Неожиданно напомнила о себе прооперированная нога. Я посмотрел на часы. В этот раз удалось продержаться между приемами обезболивающих таблеток пять с половиной часов. Я уже собирался вызвать дежурную медсестру, когда в палату вернулась Таня, толкая перед собой тележку с моим обедом. Медсестра помогла мне усесться на кровати и поставила передо мной на спциальную подставку поднос с едой. Я ожидал, что она уйдет, но девушка сидела рядом, наблюдая, как я ем. Мы беззаботно болтали обо всем на свете. У меня не выходил из головы ее рассказ о маленьком племяннике. Так хотелось оказаться на месте этого шестимесячного малыша. Удивительно, но едва Таня села рядом со мной на кровать, боль в ноге мгновенно утихла. Понимая, что медсестра не может сидеть со мной вечно, я решил попросить у нее обезболивающее. Таня сходила за нужной таблеткой. Дождавшись, когда я выпью лекарство и положу голову на подушку, медсестра заботливо поправила мое одеяло. - Спи, - улыбнулась она, ласково потрепав мне волосы. Обезболивающее обладало довольно сильным снотворным эффектом. Я сладко зевнул и почувствовал, что проваливаюсь в пелену сна. Проснувшись, я сразу понял, что в комнате еще кто-то есть. Осторожно приоткрыв один глаз, я увидел Таню. Стоя ко мне спиной, медсестра возилась с чем-то на тумбочке. Я присмотрелся и похолодел. Перед Таней был мой ноутбук – разумеется открытый. Я вспомнил, что в спешке забыл закрыть вордовское окно. Предпринимать что-то сейчас было поздно. Бешено колотилось сердце, лицо горело краской, но было и другое чувство. Почему-то хотелось, чтобы Таня прочитала, что я успел написать. Интересно было посмотреть на ее реакцию. К моему удивлению медсестра увлеклась чтением. Я старался не шевелиться, чтобы не спугнуть девушку. Но долго лежать в одной позе я не смог, потому что заболела нога в гипсе. Едва я начал ворочаться, Таня мгновенно захлопнула ноутбук и повернулась ко мне. - Что-то болит? – заботливо спросила она. Таня проверила мою забинтованную руку. Я едва сдерживался, чтобы не расхохотаться, потому что ее лицо было краснее пожарной машины. - Сейчас я принесу лекарства, - сказала Таня и быстро вышла из палаты. Остаток дня медсестра как-то странно мне улыбалась, хотя мы оба старательно изображали, что ничего не случилось. Самыми унылыми днями в больнице были выходные. Я тоскливо представлял, как я мог провести их на гоночном треке, если бы не был прикован к больничной койке. Единственным утешением было то, что дежурной медсестрой в это воскресенье была Таня. - Доброе утро, Виктор Анатольевич! – сказала Таня, зайдя ко мне в палату, - Пришла Вас помыть. Я удивился Таниной странной игривой интонации, да и по имени-очеству она никогда меня не называла. Мы с самого начала были на «ты». - Почему по имени-отчеству? – немного удивленно спросил я, - Неужели ваша больница меня так состарила? - Хорошо, - засмеялась Таня, - Не нравится по имени-отчеству, буду называть Витюшей, как маленького мальчика. Хитрый тон медсестры не оставлял сомнений, что она что-то затеяла, но я решил не спрашивать. - Надо маленького Витюшу как следует помыть, - ласково сказала Таня, откинув мое одеяло. Я густо покраснел, потому что всегда стеснялся этой процедуры. Таня быстро раздела меня догола и оценивающе осмотрела, что-то обдумывая. Продолжение следуют...